Александр Голубенко: в каждой стране есть люди, пьющие политуру и одеколон

О культуре пития, о реалиях и перспективах винно-коньячной отрасли Крыма «редакция» беседует с директором симферопольского винодельческого завода

 - Александр Борисович, как, по вашему мнению, может повлиять на крым­скую винодельческую от­расль ассоциированное членство в ЕС?

-  Я убежден, что мы ин­тересуем Европу в большей степени как рынок сбыта, но не как стратегические пар­тнеры, особенно в аграрной отрасли. Сегодня рынок Ев­ропы перенасыщен вино- материалом и коньячными спиртами настолько, что ес­ли бы в течение лет десяти там не было урожая виногра­да, это никак не отразилось бы на ассортименте вина на полках магазинов. Кроме того, наши производители будут лишены права пользо­ваться названиями «коньяк», «портвейн», «херес», «шам­панское»... Но когда Лев Го­лицын выпускал в 1896 году «Коронационное» шампан­ское, завоевавшее в 1900 году во Франции Гран-при, никто не задавался вопро­сом, почему оно называется «шампанское». Почему мы обязаны отказаться от этих названий? «Шампанское» - это способ производства, а не указание на область Шам­пань. Шустов в 1863 году в Одессе выпускал коньяк под названием «коньяк». Почему сегодня мы должны назы­вать его «бренди»?

- Крымские вина и ко­ньяки по качеству могут конкурировать с европей­скими?

 - Конечно. Мы не раз до­казывали, что любим и уме­ем делать элитные напитки. Но никто не будет считаться с тем, что мы производим. Сегодня производство кре­пленых десертных вин в той же «Массандре» основано на креплении виноматерилалов зерновым спиртом, а в Европе это считается при­знаком фальсификата. Рано или поздно нам просто за­претят выпускать свои кре­пленые вина. Хотя это наша многолетняя традиция, и я как винодел знаю, что на ка­честве производимого вина использование пшеничного спирта отражается только в лучшую сторону. Мы не на­столько богаты, чтобы по­зволить себе выдерживать те же портвейны по восемь лет и более, как это делают в Португалии. Кроме того, у нас может быть полностью уничтожена категория орди­нарных крепленых вин, а это достаточно серьезный объем рынка.

 - В целом качество крымского вина сильно изменилось за последнее время?

 - Качество марочных вин и коньяков, к сожалению, сни­жается. Но происходит это не настолько стремительно, как в массовом производ­стве. Появились фирмы, ра­ботающие по принципу «чем ярче обложка, тем хуже со­держимое». Например, есть компания, которая, исполь­зуя наше название «Симфе­ропольский винодельческий завод», разливает в Бахчи­сарайском районе какие-то помои. Химики сегодня до­статочно сильны, и так на­зываемое «порошковое ви­ноделие» - яркое тому под­тверждение.

 -  Обычный потребитель может как-то отличить фальсификат от настоя­щего вина?

 -  Даже налив вино в бо­кал, вы это не различите их ни по виду, ни по вкусовым качествам. Фальсифи­кат сегодня достиг такого уровня, что распознать его можно лишь в специальных лабораториях, например, на газовом хроматографе в институте «Магарач». Един­ственный вариант - верить зарекомендовавшим себя торговым маркам, той же «Массандре», «Солнечной долине», «Инкерману». Хотя везде можно нарваться на подделку. А вновь возник­шие предприятия с красивы­ми названиями, как правило, вы пуска ют гадость. Как-то руководитель одной из таких фирм спросил меня, как я от­ношусь к «вторичному вину». Моего институтского и аспи­рантского образования не хватает, чтобы понять смысл этого словосочетания. Но догадаться несложно: речь о тех же самых порошковых винах. Для людей, которые хотят быстро заработать, не считаясь с моральны­м и принципам и, вино - это доллар плюс еще доллар, но никак не продукт, которому можно посвятить жизнь.

 -  Много в Крыму винно­го и коньячного фальси­фиката?

 - Такой статистики сегод­ня нет. Могу сказать одно: на протяжении ряда лет коли­чество выработанного виноматериала в Крыму и количе­ство собираемого винограда отличается более чем в два раза. Если сегодня собрать с крымских виноградников сто тысяч тонн винограда, это будет подвигом. Но для виноматериала, который ле­гализуется на территории Крыма, надо 160-170 тысяч тонн. Вот эти лишние тонны, преобразованные в вино, и есть фальсификат. Виноград якобы закупается у населе­ния, а виноградная выжимка, которая остается от вина, с добавлением спирта, воды и реагентов превращается в дополнительное «вино». Та­ким образом зарабатывают деньги, обналичивая яко­бы выплаченное населению за виноград, а из выжимки производят необходимое количество так называемого «виноматериала» и легализу­ют его. То же самое и в ко­ньячном производстве. Этот дутый виноматериал пере­куривается на несуществую­щих коньячных установках, а в это время завозится спирт из-за рубежа. Потом этот якобы выкуренный на терри­тории Украины спирт получа­ет украинский паспорт, и его перепродают за сумасшед­шие деньги, потому что дей­ствует закон об использова­нии 10% спирта собственно­го производства в купажах. А с нового года будет 15%.

Не добавляя по документам этот спирт в наши купажи, мы не можем получить ко­ньячный акциз и вынуждены платить акциз как на водку. Вот и весь механизм.

 - Спрос на вино, на ко­ньяки в Крыму за послед­нее время вырос?

 - Сложно сказать, я не занимаюсь непосредственно торговлей. Знаю, что рынок переориентируется от кре­пленых вин к столовым. Все больше наших людей получа­ют возможность выезжать за рубеж, приобщаясь к культу­ре потребления этих стран. Многие открывают для себя, что столовое вино - это со­провождение трапезы, а не зло, как утверждают морали­сты. То, что люди стали пить меньше коньяка, тоже объяс­нимо: к сожалению, настоя­щих коньяков на рынке очень мало. В марочной категории 90% - это качественный про­дукт. Но далеко не каждый может себе позволить отдать 200-300 гривен за бутылку коньяка. Этим же объясняет­ся и всплеск продаж граппы (итальянской виноградной водки. — Ред.) : люди по­нимают, что там есть хоть что-то натуральное. Если на нашем рынке появится в больших объемах достаточ­но недорогой виски, он поти­хоньку вытеснит коньяк. То, что производится из зерна, более близко нашему мен­талитету. Почему водка у нас всегда доминировала среди крепких алкогольных напит­ков? Потому что генетически мы к ней больше предрас­положены. Водку нам легче пить, легче переносить, и если мы ее перепили, то легче восстанавливаться.

 - Но культура винопо- требления у нас все-таки есть?

 - Безусловно. Говорить, что мы бескультурная в этом плане нация, глупо. В каждой стране есть люди, которые пьют политуру и одеколон. Даже в той же благополуч­ной Франции таких клошаров достаточно.

 - Многие утверждают, что вино полезно для здо­ровья. Сколько его пить, чтобы оно шло на пользу?

 - Для каждого эта доза ин­дивидуальна. В той же Фран­ции, например, на одного че­ловека приходится бутылка в день, и это абсолютно нор­мально. То, что сухое вино кладезь необходимых ви­таминов и микроэлементов, уже ни у кого не вызывает сомнений. Некоторые веще­ства мы не сможем получить ни из каких других продуктов, кроме как из вина. Недаром слово «вино» более двухсот раз упоминается в Библии, а Иисус говорил: вино - это кровь моя, а хлеб - плоть моя. Человек, созданный по образу и подобию Создате­ля, получая в руки зерно ли­бо виноград, творит, подоб­но Богу. Хлебороб создает плоть, а винодел наполняет ее животворными потоками. И относиться к вину нужно именно с этой точки зрения.

 - Посоветуйте, как пра­вильно хранить вино дома?

 -  Вино должно избегать солнечных лучей, бутылку нужно хранить только лежа, чтобы корковая пробка была смочена, не высыхала от вре­мени и не пропускала воздух. Можно купить специальный холодильник для вина, у ко­торого даже на каждой полке своя температура. Если такой возможности нет, вино не должно храниться в теплых или слишком охлажденных помещениях. Оптимальная температура - плюс 12-14 градусов.

 - Какова ситуация на заводе? Расширяться не планируете?

 - Хотелось бы чувствовать себя лучше, чем сегодня, но что есть, то есть. Нам уда­ется сохранять трудовой коллектив, предоставлять потребителям качественный продукт. В этом году нач­нем выпускать граппу, а впо­следствии, надеюсь, снова освоим выпуск полугаров (полугар - восстановлен­ное с использованием всех традиционных технологий и рецептов XVIII и XIX веков русское хлебное вино. Име­ет крепость 38,5%, пахнет ржаным хлебом и имеет мяг­кий приятный вкус. — Ред.) и дадим народу попробовать именно тот продукт, который пили наши предки.

 - Власть как-то вас под­держивает?

 - Только крымская, за что Совету министров и Анато­лию Могилеву огромное спа­сибо. Такой поддержки, как сегодня, мы не получали ни при каких других крымских премьерах.

Беседовал Алексей Гончаров

на фото: В рабочем кабинете директора Симферопольского винодельческого завода Александра Голубенко - богатая коллекция вин, портвейнов, коньяков и всевозможных бальзамов. По словам Александра Борисовича, это своего рода выставка достижений предприятия за его полувековую историю: все эти напитки в разное время разливались на симферопольском заводе.