Две именинницы – да еще и однофамилицы! – встретились 24 января
Накануне дня святой Татьяны двум женщинам, носящим это имя, наверняка найдется о чем поговорить. А если у них еще и фамилии одинаковые, да при этом столь же распространенные, сколь и известные – тогда и подавно им сам Бог велел познакомиться. Что и сделали две Татьяны Шевченко – крымская художница Татьяна Сергеевна и корреспондент «Газеты» Татьяна Леонидовна.
– Татьяна Сергеевна, у вас много «одноименных» знакомых? У меня, например, сейчас таких вовсе нет. Хотя, когда я пошла в школу, а было это в 1980-м, то у нас в классе учились сразу шесть Тань, при том что всего было 30 человек, ну и половина из них – мальчики…
– Наверное, это был чуть ли не последний всплеск популярности нашего имени. Среди моих ровесниц имя Татьяна тоже было популярно – непременно две-три Тани на улице жили. И у меня знакомых Татьян довольно много, но чтобы такое совпадение – тоже Татьяна, и тоже Шевченко – вы первая.
Сейчас Танями девочек действительно почти перестали называть. И у меня этому есть свое объяснение. У всех Татьян сложная судьба, это я на собственном опыте могу утверждать. Татьяны сильные, они со всем могут справиться, у них всегда активная жизненная позиция. Но им многое в жизни приходится перенести. И мне кажется, что родители, выбирая имя дочери, подспудно это чувствуют и избегают сейчас называть девочек Татьянами.
– Меня назвали Таней в честь моей бабушки, папиной мамы. А вам почему такое имя дали?
– У меня тетю, мамину сестру, звали Таней. Не то чтобы мне в честь нее дали имя, но она мне всегда очень нравилась, такая красивая, мне в детстве все хотелось, чтобы она была моей сестрой. Вообще, мне кажется, что имя, которое человек получает, предопределено свыше. То есть когда человек рождается, его имя уже витает, и родителям просто нужно его поймать. К примеру, у меня когда младшая дочь родилась, свекр сразу сказал: «Давайте назовем Леной». Мы с мужем не согласились. А потом время шло, имя все никак подобрать не могли – и я смотрела по телевизору фильм «Дни Турбиных», а там Мышлаевский, обращаясь к героине, говорит: «Лена ясная, дай я тебя поцелую!» И меня как озарило! Вдруг все сошлось – я очень люблю Булгакова, а у него была жена Елена Сергеевна (и моя дочь тоже Сергеевна), и мне очень нравилась актриса, которая играла Елену в том фильме. Так что я уверена, что дочери действительно было предназначено это имя – и дедушка первый это почувствовал.
– Я когда знакомлюсь и представляюсь, частенько слышу в ответ шутки на тему «Итак, она звалась Татьяной…» Вас тоже с героиней Пушкина сравнивают?
– Да, Александр Сергеевич прославил наше имя, и мы, все Татьяны, должны быть ему за это благодарны. И, кстати, обратите внимание, какая у пушкинской Татьяны судьба – тоже по-женски совсем не простая…
– Если продолжать проводить аналогии с нашей литературной тезкой, то, как известно, пушкинская Татьяна, русская душою, любила русскую зиму.
Я душою крымская и больше всего люблю нашу осень, причем не только бархатный сезон, но и позднюю, с уже опавшими листьями, черными силуэтами деревьев, с туманами, дождями. А вам какое время года по душе?
– Ох, нет, осень для меня это очень печально – я не могу видеть опавшие листья, берешь лист в руки – а он уже неживой… Для меня ожидание, предвкушение всегда важнее результата, поэтому я во всем люблю начало: начало работы, когда только приступаешь к картине, начало дня, когда солнце только встало, птицы запели. Ну и, конечно, мое любимое время года – это весна...
– А какие цветы больше всего любите? Мне нравятся хризантемы, причем, в их самом простом исполнении – я очень люблю дубки.
– Ну, так у вас же осенние предпочтения, а я к дубкам равнодушна. Я обожаю ирисы, сирень, розы, пионы, глицинию – рисовать их очень люблю. И, конечно, маки – это вообще моя большая любовь.
– Раз уж у нас зашел разговор о вкусах и предпочтениях, не могу не спросить: а каков ваш идеал мужской красоты? Правда, сама я, пожалуй, на такой вопрос не смогу ответить. Хотя какие мужчины мне не нравятся, знаю точно – я питаю необъяснимую антипатию к жгучим брюнетам. Женщин, которые вздыхают, глядя на Филиппа Киркорова, я понять не могу…
– Ну, у меня таких явных антипатий нет, хотя, наверное, мне не нравятся рыжие, светловолосые мужчины. А идеал для меня – Виталий Кличко. У меня даже его фотография долгое время к мольберту была прикреплена. Матчи все смотрю с его участием. Для меня Виталий – олицетворение мужской силы, надежности, защиты, человека, который умеет добиваться поставленной цели, олицетворение семьянина и заботливого сына. То есть качеств, которых нам, женщинам, всегда так не хватает в мужчинах. При этом он всего добился сам, собственным трудом, собственным потом и кровью.
– Имя у нас с вами по нынешним временам довольно редкое, зато фамилия – о-о-очень распространенная. Ну и, конечно, все всегда Тараса Григорьевича вспоминают – я постоянно отшучиваюсь по поводу того, не родственница ли да не пишу ли стихи… Помню, как-то дедушке-охраннику в одном учреждении, где фамилии посетителей записывают, честно ответила – писала, мол, в юности стихи, но были они откровенно плохи, так что перестала. А он мне серьезно так: «А вот это вы напрасно, нельзя было останавливаться…» Кстати, а вы себя на литературном поприще не пробовали? Я вот в детстве художественную школу закончила, в первый раз поступала на архитектурный факультет, так что теоретически могла бы стать человеком сходной с вами профессии. А вы кем бы могли стать, если не художницей?
– Я в юности тоже немного стихи писала, но это даже нельзя стихами назвать, у меня такого таланта нет, я в этом смысле совершенно безголосая. А художником я хотела быть с детства – никем иным даже представить себя не могу. И я истинно счастливый человек: я всю жизнь занимаюсь любимым делом, получаю от этого колоссальное удовольствие, а иногда еще и деньги мне за это платят! А вообще, если говорить о других профессиональных сферах, то мне нравится все, что связано с красотой. Я люблю парикмахерское искусство, умею делать стрижки, прически. Ткачеством занималась, сейчас – валянием. Люблю готовить, и если готовлю, то делаю это красиво.
А если говорить о нашей фамилии, то я Шевченко по мужу, и мой свекр, Василий Петрович, он родом из-под Полтавы, как раз из тех мест, где жил Тарас Григорьевич. У меня одна из дочерей, когда в первый раз замуж выходила (потом развелась, вышла замуж еще раз), то так получилось, что ее муж тоже был Шевченко. На свадьбе несколько десятков человек родни с нашей фамилией собралось! И цветы, кстати, поехали положили не к Вечному огню, как у нас традиционно делают, а к бюсту Тараса Григорьевича.
– Я помню, меня как-то озадачили: по работе знакомилась с человеком, представилась, он мне в ответ уже привычное: «О, у вас такая знаменитая фамилия!» Ну, думаю, сейчас опять про стихи шутить придется, а он продолжает: «Как у нашего великого футболиста!»
– Мы с дочерью были в Венеции, сидели в кафе и как раз футбольный матч с участием Андрея Шевченко транслировали. Он забил гол, и я дочери говорю, шутя: «О, брат наш!» А рядом была русскоговорящая компания, видно, кто-то услышал, рассказал остальным, так на нас потом посетители кафе с таким восторгом и благоговением смотрели, а официанты с такими улыбками обслуживали!
– Татьяна Сергеевна, вы коренная крымчанка, какие места больше всего в Крыму любите? Мне близок восточный Крым, волошинские пейзажи, а вам?
– Я родилась и выросла в Симферополе, здесь и умру, и никуда отсюда уезжать не хочу: я патриотка Украины и Крыма. Волошинские места я тоже люблю, тут мы с вами созвучны. А еще очень люблю Массандру. Там есть такие места силы – действительно чувствуешь этот мощный поток положительной энергии. И море я очень люблю – я по гороскопу Рыбы. Оно у меня даже в снах присутствует: как будто я лечу над морем, и оно настолько бесконечное, чистое и красивое, что лучше ничего и быть не может.
Татьяна Шевченко
Фото Светланы Борисовской
На фото: с художницей Татьяной Сергеевной Шевченко беседовала корреспондент «Газеты» Татьяна Леонидовна Шевченко.