Художник из Судака Денис Шумаков выставляет свои работы на улицах и не против, если их забирают домой почитатели его таланта. Колонию бетонных сусликов он поселил на горе Алчак, а лягушку – символ города – на набережной
Денису 28 лет, недавно женился, зарабатывает на жизнь оформлением помещений. Свои картины в стиле фэнтези дарит друзьям, а бетонные скульптуры и фигурки – гостям и жителям города. В день освобождения Судака от фашистов в Судакской бухте, появилась колония сурикатов (млекопитающие наподобие сусликов): фигурки высотой 20-45 сантиметров смотрели со скалы на город. Денис потратил на создание зверьков зиму: делал формы, наполнял их бетонной смесью. Но не прошло и полдня, как их растащили по домам местные жители. А он только порадовался – значит, людям понравилось, надо еще наделать.
– Денис, а вам тех сурикатов правда не жалко? Вы ожидали, что их по домам разберут?
– Что их по домам разнесут, не ожидал, больше переживал из-за того, что разломают, а тут на тебе, растянули кого куда! Хотелось, конечно, чтобы побольше они постояли, но вот так вышло. Что произошло, то произошло, сделал выводы и повторю снова, ведь самое самый сложное позади – изготовлены формы, сделаны отверстия в скале. Осталось только отлить сурикатов заново и установить на прежнее место. Займусь этим в начале лета, когда начнется сезон, пусть с ними отдыхающие хоть пофоткаются. А осенью их, наверное, заново растащат...
– Слышала о вашем проекте «Лички» – вы делаете звериные мордочки, маски, а потом разбрасываете их по городу, по горам. Зачем?
– Чтобы люди их подбирали и уносили домой. Чтобы радовались. Личков будет много, пока есть формы для семи, но будет гораздо больше, уж больно понравилась мне эта идея! Лица на них использую разные: копирую индейские ритуальные маски, лица персонажей из мифологии, также куча отсебятины и вообще полет фантазии. Потом их раскладывать, припрятывать – очень интересное занятие, от которого я получаю массу удовольствия. Многие лички уже понаходили, народ в соцсети фотографии выкладывает. Приятно.
– Ну, смотрят люди на ваши работы, восхищаются, а вам что с того?
– Так это здорово, что еще нужно творцу? Хочется сделать так, чтобы человек, идущий и ничего не ожидающий от своего повседневья, найдя тот же личок, порадовался «на ровном месте». А еще на личках с одной стороны рисунок, а с другой – мой знак, то есть, параллельно я раскручиваюсь, будут люди знать, что есть в городе человек, который всяким таким занимается.
– У вас очень необычные картины. Вы так видите реальность или не считаете интересным ее отражать?
– От реальности никуда не денешься, как ни крути, она проявляется в картинах: в деревьях, в животных, а вот комбинация разных кусочков реальности приводит к тому, что получается, ну, совсем нереально. В этом и заключается смысл стиля, в котором мне нравится работать. Да и вообще, Судак уже нарисован сотнями художников, прекрасными маринистами и пейзажистами, и мне хочется внести новую нотку, показать его с новой стороны, а для этого лучше всего подходит стиль фэнтези, спасибо ему за это.
– Слушайте, что вас, такого творческого человека, заставило выучиться на финансиста?
– Размытое представление о том, чем я на самом деле хочу заниматься. Поработав немного по специальности, я понял, что монотонная работа – совершенно не мое, и начал заниматься любимым делом.
– О чем вы мечтали в детстве?
– Явно космонавтом не хотел стать (смеется). Явно выраженных «мечтей» не было, ну, о велосипеде, может, и чтоб в школу не надо было ходить... Художником я вообще не думал, что стану. У родителей был плотный график, они меня совали по всем кружкам: дзюдо, рисование, макраме, музыкальная школа. Я везде впитывал по чуть-чуть, и все эти полученные знания проросли в то, чем я сейчас занимаюсь.
– Сейчас, знаю, вы мечтаете найти клад, даже нарисовали об этом картину, чтобы поскорее сбылось. А что бы сделали, если б нашли, например, три килограмма золота?
– Сначала бы радовался и веселился вместе со всеми, кто меня окружает, а когда немного отошел бы, направил большую часть на создание какого-нибудь большого проекта. Уж больно у меня руки чешутся по чему-нибудь такому! Не знаю, что бы это было и где: на вершине горы, в бескрайнем поле, в море на скале... Все, что я сейчас делаю, я оцениваю как подготовку к чему-то большому.
– 16-метровая суриката из черного мрамора...
– (Хохочет.) Я сейчас буду делать большую лягушку на набережной. Лягушка – недавно принятый новый символ Судака, вот его и хотим на набережной установить. Она будет из бетона, примерно в человеческий рост и вся обклеена пуговицами. Для этого выделим определенный день, чтобы каждый смог принять участие, приклеив свою пуговицу или одну из тех, что у нас есть. Мы пуговок уже насобирали около 10 тысяч, специально акции для этого проводили, например, «Поменяй блин на пуговицу» – это было на Масленицу, и мы с этого мероприятия собрали хороший урожай.
– А почему именно пуговицами?
– Символ Судака – лягушка разноцветная, состоящая из кучи прямоугольничков разных цветов, и мы решили ее раскрасить, а потом уже пуговицу определенного цвета приклеивать в нужный квадрат, я за этим буду следить. И в итоге получится то, что нужно: не просто покрашено, а как-то по-новому, пуговично. Да и людей к этому делу привлекли, поди пол-Судака уже пуговицами скинулось.
– Вы хотели бы стать очень богатым?
– Нет, у меня все есть. Вот именно все, что надо. Конечно, хотелось бы быть совсем независимым от финансовых поступлений, но не так, чтобы мешки денег.
– Что, как думаете, деньги дают людям?
– Каждому свое: кому – власть, кому – свободу, кому – горе. Знаете, я на себе понял: когда перестаешь видеть в деньгах объект обожания, они сами появляются, именно столько, сколько нужно.
– Как относитесь к жадным людям?
– К ним, слава богу, вообще не отношусь. Жадность – это очень печально, это порок, который мешает жить и самому человеку, и окружающим.
– Вы продаете свои работы?
– Очень редко, я непродуктивный художник, распыляюсь на кучу других увлекательных дел. Пишу долго. Есть такие художники, что сядут – и готова картина. У меня она тянется, тянется. Я зимой если 10 картин написал, это шикарно. Потом они часто просто так по друзьям расходятся. А подзарабатываю порой, расписывая кафешки, гостиницы, квартиры, дворы.
– Уважаете тех, кто на стенах рисует граффити?
– Я вообще с добротой отношусь к краскам в любом их проявлении: если человеку удобней выражаться через графити, я только за. Но все должно быть в меру и к месту, к примеру, рисунки на скалах и деревьях – это мерзость.
– А сами бы хотели раскрасить все скучные стены крымских городов?
– О да, по крайней мере Верховную Раду (смеется).
– Бывает такое, что идея приходит среди ночи, и вы встаете с кровати, бежите что-то зарисовывать?
– (Смеется.) У меня, вообще, ночи для идей, а дни для их реализации. Днем что-то делаешь, но когда ложишься, крутишься, вертишься, и десять идей за это время в голову придет. И уже не хочется спать.
– В детстве на обоях рисовали?
– Как и все. И за это получал. И в учебниках рисовал, такое тоже было. В детстве рисовать нравится всем, а почему мы со временем перестаем это делать – вот вопрос так вопрос.
Беседовала Валентина Воробьева
Фотографии Александра Кирьякова
На фото: Судак, 15 апреля. Денис только закончил устанавливать последнего из 14 сурикатов. Именно этих зверьков он выбрал, потому что они «компанейские», живут колонией. А художнику хотелось сделать именно групповую скульптурную композицию