Им был не поэт Макс Волошин, а врач Эдуард Юнге
Основателем дачного Коктебеля принято считать Макса Волошина. Однако все же первооткрывателем этих красивейших мест для столичной публики стал не поэт, а врач – первым дачником, появившимся среди диких коктебельских холмов, был Эдуард Юнге.
По горам верхом на лошади
Судьба этого человека удивительна сама по себе: будучи уже известным петербургским ученым, он отправился в Северную Африку, чтобы лечить местное население от катаракты. Как писал об этом Макс Волошин, хорошо знакомый с Эдуардом Андреевичем Юнге, «он прошел ее (Северную Африку. – Ред.) всю пешком, от Каира до Марокко, в одежде бедуина, под видом мусульманского целителя. Не зная арабского языка, он был безгласен, но его сопровождал надежный переводчик-араб, а он осматривал тысячи больных с трахомой, катарактами и т. д. И чудесно целил их».
В Коктебеле, тогда крохотной болгарской деревушке, Эдуард Юнге впервые побывал в 1870-х годах, приехав сюда из Феодосии. В то время никаких дорог между этими двумя населенными пунктами не было, и отважный врач, влекомый исключительно любопытством и желанием взглянуть на эти места, отправился в путь по крымским горам верхом на лошади. Увиденное поразило его: по мнению Юнге, Коктебель был очень похож на любимую им Испанию, в которой он побывал, возвращаясь из африканского путешествия. Тогда же он решил купить здесь землю и, начиная с 1878 года, приобрел чуть ли не все коктебельское побережье, благо тогда это стоило копейки.
Выйдя в отставку в 1883-м году (а Юнге более 20 лет возглавлял первую в России и вторую в мире кафедру офтальмологии Военно-медицинской академии), Эдуард Андреевич сосредоточил свои силы на том, чтобы сделать из Коктебеля, совершенно дикого, пустынного и безводного, благоустроенный курортный поселок. Так, Юнге планировал разбить здесь виноградники, создав для их орошения искусственное водохранилище. Хотел проложить дорогу между Коктебелем и Феодосией, а в Коктебеле построить дачи, куда могли бы приезжать на лето для отдыха жители Москвы и Петербурга. Хотел сделать небольшой санаторий для детей возле мыса Хамелеон. То, что засушливую коктебельскую пустыню можно превратить в цветущий сад, Юнге доказал на собственном примере: запрудив небольшой ливневый ручей, он получил источник воды для своего хозяйства – и возле его небольшого дома (пять маленьких комнат и веранда) расцвел миндальный сад, стал плодоносить виноградник. Однако для осуществления замыслов в отношении всего Коктебеля денег у Юнге не хватило, а министерство земледелия, на помощь которого он рассчитывал, помогать отказалось. И тогда Юнге начал продавать свою землю дачникам. Первыми, кто купил у него участок земли, были барон Павел Павлович фон Теш и его гражданская жена Елена Оттобальдовна Кириенко-Волошина, мать поэта Макса Волошина. Это произошло в 1893 году. А в 1898-м, в возрасте 66 лет, Эдуард Андреевич Юнге умер.
Виллу национализировали, склеп разбомбили
У Эдуарда Юнге было четыре сына. Старший, Владимир, умер от саркомы, пережив отца лишь на несколько лет. По трагическому стечению обстоятельств во время похорон Владимира лошадь сбросила его брата, младшего сына Юнге, Сергея. Он получил сотрясение мозга и скончался через неделю. Еще два сына Эдуарда, Александр и Федор, остались жить в Коктебеле (и продолжили частичную продажу земель Юнге новым дачникам).
Александр окончил школу виноградарства и виноделия в Магараче, в 1904-1906 годах разбил в Коктебеле виноградник и построил винодельни с большими подвалами. На эти подвалы рабочие-метростроевцы случайно наткнулись в 1960-х, когда строили тоннели для совхоза-завода «Коктебель», большинство сохранившихся там бутылок подавили. Федор Юнге, инженер, вел в Коктебеле работы по возведению плотины водохранилища, из которого должны были поливать виноградники. А также начиная с 1912 года руководил строительством нового родового дома для своей семьи и семьи брата – старый отцовский саманный стал для них слишком тесен. К концу 1917 новый дом был построен, ему дали имя – вилла «Киммерия», стали перевозить туда мебель. Но Юнге вселиться в него так и не успели, особняк экспроприировала новая власть. (В те годы пострадали почти все коктебельские дачи: они были разграблены и разрушены. Дом московской оперной певицы Марии Дейши-Сионицкой – она тоже одной из первых купила участок земли у Юнге – вообще взорвали).
Александра Эдуардовича дважды арестовывали (он был зачислен в ряды помещиков и тем самым автоматически приравнен к врагам революции), но благодаря вмешательству Волошина отпускали. Зимой 1920-го его арестовали и отпустили вновь, и тогда супруга упросила его уйти из Коктебеля. Что Александр Эдуардович и сделал, пешком отправившись в Феодосию. По дороге он попал в метель, замерз, заболел воспалением легких и умер в феодосийской больнице. Его похоронили в семейном склепе, рядом с отцом. В 1927 году умер последний из четырех братьев Юнге – Федор Эдуардович. Их жены с детьми из Коктебеля уехали.
Саманный домик Юнге-старшего сгорел в 1930-х. Вилла «Киммерия», хоть и несколько изменила свой внешний вид, но все же сохранилась по сей день – она находится на территории детского лагеря «Спутник», принадлежащего Черноморскому флоту России. А семейный склеп Юнге был разрушен во время Великой Отечественной войны – он возвышался на горе над морем (собственно, его развалины находятся там и сейчас), и говорят, что с фашистского корабля склеп приняли за береговое укрепление. И пустили в него снаряд. Уже в конце 1990-х в море в 200 метрах от берега были найдены фрагменты колонн склепа, которые сейчас установлены у входа в коктебельское кафе «Бубны».
На фото: дом Юнге, современный вид.
Фото flickr.com