Потомок белоэмигрантов Евгений Чириков рассказал «Газете», как он сегодня воспринимает события тех лет
Последний корабль с «белым» воинством отправился в сторону Турции 16 ноября из Керчи. Всего, по разным источникам, эвакуировалось от 130 до 150 тысяч человек. Вместе с ними за рубеж ушел целый пласт русской культуры. К примеру, среди покинувших тогда полуостров был поэт Юрий Терапиано, который родился в Керчи, а умер во Франции. Его стихи давно стали классикой Русского зарубежья: «Бесстрастную повесть изгнанья, быть может, напишут потом, а мы, под дождя дребезжанье, в промокшей земле подождём». Рушились семьи, судьбы… Вот одна из историй, моего хорошего знакомого, белорусского архитектора Евгения Евгеньевича Чирикова.
Евгений Чириков сейчас живет в Минске, но наведывается в Крым. Правда, не так часто, как хотелось бы: годы не те (ему 76), да и финансы, которые нужны для путешествия, тоже уже не те. А поводов бывать в Крыму немало. Вся родня по отцовской линии тесно связана с полуостровом. На Перекопе в Гражданскую воевал дядя, Георгий Чириков, тогда ему было 16 лет. В те же годы дед, который был писателем, публиковался в местной «белой» прессе, а в Батилимане, по соседству с Куприным и художником Билибиным, находилась семейная дача.
Чириков-старший вернулся в Белую армию на костылях
В течение 1920-22 годов большая семья Чириковых (а было в ней пятеро детей) эмигрировала в несколько приемов и осела в Праге. Там и родился Евгений Евгеньевич, уже в семье эмигрантов. Его отец был участником Ледового похода Корнилова в 1918 году, позже получил ранение. Во время налета на госпиталь, где лечился отец, красноармейцы разбили ему гипс, искалечив ногу так, что пришлось ампутировать. В воспоминаниях деда, писателя Евгения Николаевича Чирикова, вышедших в Москве в 1994 году, есть упоминание об этом: «В первых числах июля 1918 г., приняв по возможности «демократический облик», направился и я в Дядьковку (станица, где находился сын. – Ред.), имея в кармане разрешение взять сына на поруки с обязательством при первом требовании представить его в революционный трибунал».
Тогда он нашел сына, который, став на костыли, вернулся в строй. В эмиграции бывший белогвардеец оказался только в 1922 году, стал инженером, освоил радиодело. В одном из рассказов Бориса Полевого об освобождении Праги встречается его имя: Евгений Евгеньевич Чириков (старший), некогда заклятый враг большевизма, передавал первую радиограмму от имени Красной армии.
После смерти Сталина некоторые члены семьи Чириковых вернулись в СССР. Тогда 300 эмигрантов, живших в Чехословакии, решили воссоединиться с Родиной. Поселиться им разрешили в Узбекистане. Жили в Ташкенте, потом сын Евгений-младший (наш собеседник) переехал с женой в Минск.
Думал только об одном: потерял семью
– В тот памятный для всей семьи день (13 ноября 1920 года. – Ред.) мой дед случайно оказался в Севастополе и застал уже идущую полным ходом эмиграцию, – говорит Евгений Евгеньевич Чириков-младший. – И хотя у него была устная договоренность с домашними о его отъезде, уехать он не мог. Не мог бросить жену, разбросанных по России детей – одних, под большевиками. Но Владимир Бурцев (российский писатель, тоже эмигрант. – Ред.), который оказался в это время рядом с дедом, буквально заставил его сесть на пароход. И отъезд из России был для деда личной трагедией: он считал, что утратил семью, и ни о чем другом думать не мог.
Пароходы из Крыма в Турцию шли переполненные, чаще всего люди отправлялись за море без вещей и денег, хватались за последнюю надежду на спасение. Таково было и путешествие Чирикова-деда из Севастополя в Константинополь, описанное им в одном из писем семье. Плыли неделю, писатель разместился в кочегарке, а питался благодаря подношениям поклонников его творчества. В Константинополе случайно на улице он встретился с сыном Георгием, оказалось, тот покинул Севастополь на два дня раньше. Вскоре они переехали в Софию, а потом – в Прагу, где русских эмигрантов, особенно из интеллигенции и казачества, активно принимали и давали пособие. Евгений Николаевич Чириков в то время был хорошо известен, много работал, поэтому смог кормить себя и свою семью писательским трудом. Самый нашумевший его роман «Зверь из бездны» (1924 г.) посвящен Гражданской войне, основные его события разворачиваются в Крыму. Впервые на постсоветском пространстве роман издан в Минске в 2000 году при участии внука, Евгения Евгеньевича-младшего.
Для меня лично эмиграция – неизбежная часть событий, которые привели к моему появлению на свет, – рассказывает Евгений Евгеньевич Чириков. – Моей матери было 10 лет, когда она со своей семьей уехала из России. Мой отец в начале 30-х годов приехал из Парижа в Прагу, где они встретились. Других чувств на эмоциональном уровне к эмиграции не испытываю. Другое дело – вся цепь событий, которые привели к эмиграции: гражданская война, гибель миллионов людей, гибель русской культуры... Это понимаю как великую трагедию России и, в частности, трагедию моей семьи.
Евгений Чириков и сам уже написал мемуары о своей семье, жизни в Чехословакии и планирует в ближайшее время публикацию. У него богатый архив писем, фотографий, есть неопубликованные рукописи деда и даже кинохроника. Все это не только дань прошлому, а возможность понять настоящее.
Справочная «Газеты»
Из Крыма ушли 126 кораблей
Наступление на Перекоп началось 7 ноября 1920 года. Для штурма Крыма «красные» стянули до 200 тысяч человек против 35 тысяч у «белых». Оборона была прорвана 11 ноября. С 11 по 16 ноября армия Врангеля и множество гражданских беженцев на 126 судах покинули Крым. Эвакуация шла из Севастополя, Евпатории, Керчи, Феодосии и Ялты. В период красного террора на территории Крыма, по официальным данным, было убито 56 тысяч оставшихся белогвардейцев и мирных жителей. По неофициальным – около 100 тысяч.
Документально
ПРИКАЗ
Правителя юга России и Главнокомандующего Русской Армией.
Севастополь, 29-го октября (11 ноября по ст. ст.) 1920 года.
«По моему приказанию уже приступлено к эвакуации и посадке на суда в портах Крыма всех, кто разделял с армией ее крестный путь, семей военнослужащих, чинов гражданского ведомства, с их семьями, и отдельных лиц, которым могла бы грозить опасность в случае прихода врага.
Армия прикроет посадку, памятуя, что необходимые для ее эвакуации суда также стоят в полной готовности в портах, согласно установленному расписанию. Для выполнения долга перед армией и населением сделано все, что в пределах сил человеческих.
Дальнейшие наши пути полны неизвестности. <…>
Да ниспошлет Господь всем силы и разума одолеть и пережить русское лихолетье.
Генерал Врангель».
Фото: liveinternet.ru